Любовный треугольник: Печорин, княжна Мери и Грушницкий в романе «Герой нашего времени»

Княжна Мери — одна из наиболее ярких героинь романа «Герой нашего времени» М. Ю. Лермонтова. Юная кокетка ставшая игрушкой в руках главного героя романа — Григория Печорина. Узнав, что его давний знакомый, Грушницкий, влюблен в княжну, Печорин решает «побесить» его, влюбив Мэри в себя. Он не любит девушку, и добившись ее любви, признается, что просто играл ее чувствами.

В результате девушка заболевает «расслаблением нервов», а Печорин и Грушницкий становятся врагами, и стреляются на дуэли. Печорин получает ссадину, а Грушницкий погибает.

Знакомство с Мэри


Прибыв в Пятигорск, Григорий Печорин встречает старого знакомого — юнкера Грушницкого. Молодые люди держатся приятелями, но на самом деле давно недолюбливают друг-друга. Печорин считает юнкера пустым человеком, любящим «производить эффект»:

«Я его понял, и он за это меня не любит, хотя мы наружно в самых дружеских отношениях. … Я его также не люблю: я чувствую, что мы когда-нибудь с ним столкнемся на узкой дороге, и одному из нас несдобровать.»
— 11 мая

Юнкер рассказывает старому знакомому, что в нынешнем году, из московского общества в Пятигорске лишь княгиня Лиговская со своей хорошенькой дочерью Марией, которую называют «Мэри» на английский манер:

— Вот княгиня Лиговская, — сказал Грушницкий, — и с нею дочь ее Мери, как она ее называет на английский манер. Они здесь только три дня.
— Однако ты уж знаешь ее имя?
— Да, я случайно слышал, — отвечал он, покраснев, — признаюсь, я не желаю с ними познакомиться. Эта гордая знать смотрит на нас, армейцев, как на диких. И какое им дело, есть ли ум под нумерованной фуражкой и сердце под толстой шинелью?
— 11 мая


Княжна не обращает внимания на простых солдат, но ее волнует образ офицера-дуэлянта. При случайной встрече на улице, Грушницкий сумел произвести на нее впечатление своим умом и знанием французского. Девушка сразу принимает солдата с костылем, за раненного на дуэли офицера:

«В это время дамы отошли от колодца и поравнялись с нами. Грушницкий успел принять драматическую позу с помощью костыля и громко отвечал мне по-французски: — Mon cher, je haïs les hommes pour ne pas les mépriser car autrement la vie serait une farce trop dégoûtante.
Хорошенькая княжна обернулась и подарила оратора долгим любопытным взором. Выражение этого взора было очень неопределенно, но не насмешливо, с чем я внутренно от души его поздравил.»
— 11 мая

Позже Печорин стал свидетелем того, как княжна помогла Грушницкому поднять с земли упавший стакан. Он заметил, что девушка заинтересовалась юнкером, но сказал ему, что не увидел в этом ничего особенного:

— И ты не был нисколько тронут, глядя на нее в эту минуту, когда душа сияла на лице ее?..
— Нет.
Я лгал; но мне хотелось его побесить.
— 11 мая


Игра Печорина


Поняв, что юная княжна нравится Грушницкому, Печорин решает «побесить» старого знакомого. Тем более, что он узнает, что княжна заинтересовалась юнкером, приняв его за офицера разжалованного за дуэль:

— У вас большой дар соображения. Княжна сказала, что она уверена, что этот молодой человек в солдатской шинели разжалован в солдаты за дуэль.
— Надеюсь, вы ее оставили в этом приятном заблуждении…
— Разумеется.
— Завязка есть! — закричал я в восхищении, — об развязке этой комедии мы похлопочем. Явно судьба заботится о том, чтоб мне не было скучно.
— Я предчувствую, — сказал доктор, — что бедный Грушницкий будет вашей жертвой…
— 13 мая

Печорин решает соблазнить княжну, но в отличии от окружающих ее обожателей, не ухаживает за ней, а напротив, злит:

— И вы в самом деле хотите волочиться за княжной?..
— Напротив, совсем напротив!..
— 13 мая

Например, он перекупает понравившийся Мэри ковер, и покрыв им лошадь, велел «нарочно провести мимо ее окон»:

«Вчера я ее встретил в магазине Челахова; она торговала чудесный персидский ковер. Княжна упрашивала свою маменьку не скупиться: этот ковер так украсил бы ее кабинет!.. Я дал сорок рублей лишних и перекупил его; за это я был вознагражден взглядом, где блистало самое восхитительное бешенство. Около обеда я велел нарочно провести мимо ее окон мою черкескую лошадь, покрытую этим ковром.»
— 16 мая

Княжне кажется странным, что офицер из общества не желает познакомиться с ней. Она говорит, что у него наглый взгляд и чрезмерное самомнение:

— А знаешь ли, что ты нынче ее ужасно рассердил? Она нашла, что это неслыханная дерзость; я насилу мог ее уверить, что ты так хорошо воспитан и так хорошо знаешь свет, что не мог иметь намерение ее оскорбить; она говорит, что у тебя наглый взгляд, что ты, верно, о себе самого высокого мнения.
— 16 мая


Отношения Мэри и Грушницкого


В тоже время, Грушницкий знакомится с княжной Мэри, и окончательно влюбляется. Он даже сделал себе памятное кольцо с ее именем, и датой их первой встречи, когда Мэри подняла его стакан:

«Я внутренно хохотал и даже раза два улыбнулся, но он, к счастью, этого не заметил. Явно, что он влюблен, потому что стал еще доверчивее прежнего; у него даже появилось серебряное кольцо с чернью, здешней работы: оно мне показалось подозрительным… Я стал его рассматривать, и что же?.. мелкими буквами имя Мери было вырезано на внутренней стороне, и рядом — число того дня, когда она подняла знаменитый стакан.»
— 16 мая


Они проводят время вместе, и отправляются в конные прогулки. Но он стесняется своей солдаткой шинели. Печорин же, желая поразвлечься, утверждает, что шинель делает юнкера страдальцем в глазах чувствительной барышни, и что княжна наверняка уже влюбилась в него:

— Я уверен, — продолжал я, — что княжна в тебя уж влюблена!
Он покраснел до ушей и надулся. О самолюбие! ты рычаг, которым Архимед хотел приподнять земной шар!..
— У тебя все шутки! — сказал он, показывая, будто сердится, — во-первых, она меня еще так мало знает…
— 16 мая

Но при первом же их разговоре, княжна стала говорить о Печорине:

— …А знаешь ли, Печорин, что княжна о тебе говорила?
— Как? она тебе уж говорила обо мне?..
— Не радуйся, однако. Я как-то вступил с нею в разговор у колодца, случайно; третье слово ее было: «Кто этот господин, у которого такой неприятный тяжелый взгляд? он был с вами, тогда…»
— 16 мая

Грушницкий относится к этому спокойно, так как уверен, что у Печорина нет никаких шансов познакомиться с Мэри, и сам провоцирует его на дальнейшие действия:

— Однако признайся, ты раскаиваешься?..
— Какой вздор! если я захочу, то завтра же буду вечером у княгини…
— Посмотрим…
— Даже, чтоб тебе сделать удовольствие, стану волочиться за княжной…
— Да, если она захочет говорить с тобой…
— Я подожду только той минуты, когда твой разговор ей наскучит… Прощай!..
— 16 мая

Печорин решает дождаться пока юнкер наскучит княжне, прежде чем появиться в ее доме, но вместо этого они становятся все ближе:

«Прошла почти неделя, а я еще не познакомился с Лиговскими. Жду удобного случая. Грушницкий, как тень, следует за княжной везде; их разговоры бесконечны: когда же он ей наскучит?.. Мать не обращает на это внимания, потому что он не жених. Вот логика матерей! Я подметил два, три нежных взгляда, — надо этому положить конец.»
— 21 мая

Грушницкий и Мэри
Грушницкий и Мэри
Сериал «Герой нашего времени», 2006


Знакомство Мэри и Печорина


Выждав момент, Печорин наконец решает познакомиться с ней лично. На балу, «пользуясь свободой здешних обычаев, позволяющих танцевать с незнакомыми дамами», он приглашает Мэри на танец, после чего между ними завязался разговор, который прервал хохот группы мужчин. Один из них, пьяный господин «с длинными усами и красной рожей», подошел к княжне и пригласил ее на танец:

— Что вам угодно? — произнесла она дрожащим голосом, бросая кругом умоляющий взгляд. Увы! ее мать была далеко, и возле никого из знакомых ей кавалеров не было; один адьютант, кажется, все это видел, да спрятался за толпой, чтоб не быть замешану в историю.
— Что же? — сказал пьяный господин, мигнув драгунскому капитану, который ободрял его знаками, — разве вам не угодно?.. Я таки опять имею честь вас ангажировать pour mazure [на мазурку… (франц.)]… Вы, может, думаете, что я пьян? Это ничего!.. Гораздо свободнее, могу вас уверить…
— 22 мая

Печорин сразу понимает, что это дело рук драгунского капитана, пообещавшей своей спутнице наказать княжну за ее высокомерие. Офицер «спас ее от обморока», настойчиво попросив пьяного господина удалиться, так как девушка уже обещала танец ему. Этот поступок произвел впечатление на княжну:

«Я видел, что она готова упасть в обморок от страху и негодования. Я подошел к пьяному господину, взял его довольно крепко за руку и, посмотрев ему пристально в глаза, попросил удалиться, — потому, прибавил я, что княжна давно уж обещалась танцевать мазурку со мною.
— Ну, нечего делать!.. в другой раз! — сказал он, засмеявшись, и удалился к своим пристыженным товарищам, которые тотчас увели его в другую комнату.
Я был вознагражден глубоким, чудесным взглядом. Княжна подошла к своей матери и рассказала ей все, та отыскала меня в толпе и благодарила. Она объявила мне, что знала мою мать и была дружна с полдюжиной моих тетушек.»
— 22 мая

После этого, девушка раскрепостилась, и Печорин намекнул, что она давно ему нравится, но он боялся раствориться в толпе ее поклонников. Княжна разуверила его в этом, заявив, что все ее обожатели «весьма прескучные». Печорин, в свою очередь, как бы невзначай, рассказал ей, что Грушницкий вовсе не офицер, а юнкер, каким когда-то давно был и он сам:

Впечатление, произведенное на нее неприятною сценою, мало-помалу рассеялось; личико ее расцвело; она шутила очень мило; ее разговор был остер, без притязания на остроту, жив и свободен; ее замечания иногда глубоки… Я дал ей почувствовать очень запутанной фразой, что она мне давно нравится. Она наклонила головку и слегка покраснела.
— Вы странный человек! — сказала она потом, подняв на меня свои бархатные глаза и принужденно засмеявшись.
— Я не хотел с вами знакомиться, — продолжал я, — потому что вас окружает слишком густая толпа поклонников, и я боялся в ней исчезнуть совершенно.
— Вы напрасно боялись! Они все прескучные…
— Все! Неужели все? Она посмотрела на меня пристально, стараясь будто припомнить что-то, потом опять слегка покраснела и, наконец, произнесла решительно: все!
— Даже мой друг Грушницкий?
— А он ваш друг? — сказала она, показывая некоторое сомнение.
— Да.
— Он, конечно, не входит в разряд скучных…
— Но в разряд несчастных, — сказал я смеясь.
— Конечно! А вам смешно? Я б желала, чтоб вы были на его месте…
— Что ж? я был сам некогда юнкером, и, право, это самое лучшее время моей жизни!
— А разве он юнкер?.. — сказала она быстро и потом прибавила: — А я думала…
— Что вы думали?..
— Ничего!..
— 22 мая

На следующий Печорин встречает ставшего от любви «еще доверчивее» Грушницкого. Последний благодарит Печорина за то, что тот заступился за княжну на балу, и просит у него помощи в отношениях с Мэри:

«Послушай, — сказал Грушницкий очень важно, — пожалуйста, не подшучивай над моей любовью, если хочешь остаться моим приятелем… Видишь: я ее люблю до безумия… и я думаю, я надеюсь, она также меня любит… У меня есть до тебя просьба: ты будешь нынче у них вечером… обещай мне замечать все; я знаю, ты опытен в этих вещах, ты лучше меня знаешь женщин… Женщины! женщины! кто их поймет?»
— 23 мая

Печорин и Мэри
Печорин и Мэри
Сериал «Герой нашего времени», 2006


Отдаление Мэри от Грушницкого


Вечером того же дня Печорин и Грушницкий явились в дом Лиговских. Княгиня усадила дочь за фортепьяно и девушка запела. Печорин демонстративно не слушал ее, в то время, как Грушницкий восхищался ее талантами:

«Она запела: ее голос недурен, но поет она плохо… впрочем, я не слушал. Зато Грушницкий, облокотясь на рояль против нее, пожирал ее глазами и поминутно говорил вполголоса: «Charmant! délicieux!» [Очаровательно! прелестно! (франц.)]
— 23 мая

Между тем, княжна становится холодна к Грушникому. Ее больше интересует офицер, не уделяющий ей практически никакого внимания. Она пытается изобразить интерес к юнкеру лишь чтобы отомстить за равнодушие Печорину:

«Она не дослушала, отошла прочь, села возле Грушницкого, и между ними начался какой-то сентиментальный разговор: кажется, княжна отвечала на его мудрые фразы довольно рассеянно и неудачно, хотя старалась показать, что слушает его со вниманием, потому что он иногда смотрел на нее с удивлением, стараясь угадать причину внутреннего волнения, изображавшегося иногда в ее беспокойном взгляде…
Но я вас отгадал, милая княжна, берегитесь! Вы хотите мне отплатить тою же монетою, кольнуть мое самолюбие, — вам не удастся! и если вы мне объявите войну, то я буду беспощаден.»
— 23 мая


Чтобы окончательно влюбить княжну в себя, Печорин придумывает «свою систему». Всякий раз, когда к ним подходил Грушницкий, он оставляет их наедине, что злит девушку. В конце-концов, она признается, что таким образом Печорин лишает ее удовольствия общения с ним:

Все эти дни я ни разу не отступил от своей системы. Княжне начинает нравиться мой разговор; я рассказал ей некоторые из странных случаев моей жизни, и она начинает видеть во мне человека необыкновенного. Я смеюсь над всем на свете, особенно над чувствами: это начинает ее пугать. Она при мне не смеет пускаться с Грушницким в сентиментальные прения и уже несколько раз отвечала на его выходки насмешливой улыбкой; но я всякий раз, как Грушницкий подходит к ней, принимаю смиренный вид и оставляю их вдвоем; в первый раз была она этому рада или старалась показать; во второй — рассердилась на меня, в третий — на Грушницкого.
— У вас очень мало самолюбия! — сказала она мне вчера.
— Отчего вы думаете, что мне веселее с Грушницким? Я отвечал, что жертвую счастию приятеля своим удовольствием…
— И моим, — прибавила она.
— 29 мая

Печорин убеждается, что Грушницкий ей окончательно надоел, и решает перейти к следующему этапу выждав еще пару дней:

«Я отошел подальше и украдкой стал наблюдать за ней: она отвернулась от своего собеседника и зевнула два раза… Решительно, Грушницкий ей надоел. Еще два дня не буду с ней говорить.»
— 29 мая

Грушницкий в тоже время получает долгожданное звание офицерское звание, и желая произвести впечатление на княжну, решает не общаться с нею, пока не будет пошит его новый мундир:

— Ты идешь с нами гулять к провалу? — спросил я его.
— Я? ни за что не покажусь княжне, пока не готов будет мундир.
— Прикажешь ей объявить о твоей радости?..
— Нет, пожалуйста, не говори… Я хочу ее удивить…
— 3 июня

Отказавшись идти вечером на прогулку, Грушницкий упускает последний шанс сблизиться с княжной.


Отношения Печорина и Мэри


На вечерней прогулке к угасшему кратеру вулкана (провалу), Печорин окончательно покоряет сердце Мэри. Они шли по узкой тропе держась за руки, но во время разговора, Печорин был излишне желчен к окружающим, и это испугало княжну:

«Разговор наш начался злословием: я стал перебирать присутствующих и отсутствующих наших знакомых, сначала выказывал смешные, а после дурные их стороны. Желчь моя взволновалась. Я начал шутя — и кончил искренней злостью. Сперва это ее забавляло, а потом испугало.
— 3 июня

Тогда он произнес свой знаменитый монолог, известный как «эпитафия о погибшей душе». Показная искренность офицера произвела на нее неизгладимое впечатление:

В эту минуту я встретил ее глаза: в них бегали слезы; рука ее, опираясь на мою, дрожала; щеки пылали; ей было жаль меня! Сострадание — чувство, которому покоряются так легко все женщины, впустило свои когти в ее неопытное сердце. Во все время прогулки она была рассеянна, ни с кем не кокетничала, — а это великий признак!
— 3 июня

На обратном пути Печорин заговорил с Мэри о любви, и почувствовал как между ними «пробежала искра»:

«На возвратном пути я не возобновлял нашего печального разговора; но на пустые мои вопросы и шутки она отвечала коротко и рассеянно.
— Любили ли вы? — спросил я ее наконец.
Она посмотрела на меня пристально, покачала головой — и опять впала в задумчивость: явно было, что ей хотелось что-то сказать, но она не знала, с чего начать; ее грудь волновалась… Как быть! кисейный рукав слабая защита, и электрическая искра пробежала из моей руки в ее руку; все почти страсти начинаются так, и мы часто себя очень обманываем, думая, что нас женщина любит за наши физические или нравственные достоинства; конечно, они приготовляют ее сердце к принятию священного огня, а все-таки первое прикосновение решает дело.»
— 3 июня

Между тем, Печерин задумывается, зачем он играет с чувствами наивной девушки. Он не любит ее, и не желает иметь с нею отношения:

«Я часто себя спрашиваю, зачем я так упорно добиваюсь любви молоденькой девочки, которую обольстить я не хочу и на которой никогда не женюсь? К чему это женское кокетство? Вера меня любит больше, чем княжна Мери будет любить когда-нибудь; если б она мне казалась непобедимой красавицей, то, может быть, я бы завлекся трудностью предприятия… Но ничуть не бывало!»
— 3 июня

«Из чего же я хлопочу? Из зависти к Грушницкому? Бедняжка, он вовсе ее не заслуживает. Или это следствие того скверного, но непобедимого чувства, которое заставляет нас уничтожать сладкие заблуждения ближнего»
— 3 июня


Обида Грушницкого


На следующий день Грушницкий опять отказывается появляться перед возлюбленной в солдаткой шинели, и не идет гулять на бульвар. Печорин же, встретив Мэри приглашает ее на мазурку на предстоящем балу:

— Да завтра! Разве не знаешь? Большой праздник, и здешнее начальство взялось его устроить…
— Пойдем на бульвар…
— Ни за что, в этой гадкой шинели…
— Как, ты ее разлюбил?..
Я ушел один и, встретив княжну Мери, позвал ее на мазурку. Она казалась удивлена и обрадована.
— Я думала, что вы танцуете только по необходимости, как прошлый раз, — сказала она, очень мило улыбаясь…
Она, кажется, вовсе не замечает отсутствия Грушницкого.
— 4 июня

До Грушницкого доходят слухи, что Печорин ухаживает за «его княжной», но получив наконец офицерский мундир, он уверен в себе и не уделяет этому особого внимания:

— Ты, говорят, эти дни ужасно волочился за моей княжной? — сказал он довольно небрежно и не глядя на меня.
— Где нам, дуракам, чай пить! — отвечал я ему, повторяя любимую поговорку одного из самых ловких повес прошлого времени, воспетого некогда Пушкиным.
— 5 июня


Но офицерское звание не производит на девушку впечатления. Напротив, она насмехается над Грушницким, утверждая, что шинель ему подходит больше чем мундир:

— Вы меня мучите, княжна! — говорил Грушницкий, — вы ужасно переменились с тех пор, как я вас не видал…
— Вы также переменились, — отвечала она, бросив на него быстрый взгляд, в котором он не умел разобрать тайной насмешки.
— 5 июня

Последним ударом, для него становится колкость Печорина, о том, что в мундире он выглядит еще более юным:

— О, я горько ошибся!.. Я думал, безумный, что по крайней мере эти эполеты дадут мне право надеяться… Нет, лучше бы мне век остаться в этой презренной солдатской шинели, которой, может быть, я обязан вашим вниманием…
— В самом деле, вам шинель гораздо более к лицу…
В это время я подошел и поклонился княжне; она немножко покраснела и быстро проговорила:
— Не правда ли, мсье Печорин, что серая шинель гораздо больше идет к мсье Грушницкому?..
— Я с вами не согласен, — отвечал я, — в мундире он еще моложавее.
Грушницкий не вынес этого удара; как все мальчики, он имеет претензию быть стариком; он думает, что на его лице глубокие следы страстей заменяют отпечаток лет. Он на меня бросил бешеный взгляд, топнул ногою и отошел прочь.
— 5 июня

Он еще некоторое время пытается ухаживать за княжной, но его настойчивость лишь злит девушку:

Грушницкий целый вечер преследовал княжну, танцевал или с нею, или вис-Е-вис; он пожирал ее глазами, вздыхал и надоедал ей мольбами и упреками. После третьей кадрили она его уж ненавидела.
— 5 июня

Он понимает, что ее занимает Печорин, и обещает отомстить, но вместо этого, осознанно помогает Печорину:

— Разумеется… Я должен был этого ожидать от девчонки… от кокетки… Уж я отомщу!
— Пеняй на свою шинель или на свои эполеты, а зачем же обвинять ее? Чем она виновата, что ты ей больше не нравишься?..
— Зачем же подавать надежды?
— Зачем же ты надеялся? Желать и добиваться чего-нибудь — понимаю, а кто ж надеется?
— Ты выиграл пари — только не совсем, — сказал он, злобно улыбаясь.
Мазурка началась. Грушницкий выбирал одну только княжну, другие кавалеры поминутно ее выбирали; это явно был заговор против меня; тем лучше: ей хочется говорить со мной, ей мешают, — ей захочется вдвое более.
Я раза два пожал ее руку; во второй раз она ее выдернула, не говоря ни слова.
— Я дурно буду спать эту ночь, — сказала она мне, когда мазурка кончилась.
— 5 июня

Обиженный Грушницкий объединяется с драгунским капитаном, и они собирают целую шайку против Печорина, но последний даже рад этому:

«Я возвратился в залу очень доволен собой. За большим столом ужинала молодежь, и между ними Грушницкий. Когда я вошел, все замолчали: видно, говорили обо мне. Многие с прошедшего бала на меня дуются, особенно драгунский капитан, а теперь, кажется, решительно составляется против меня враждебная шайка под командой Грушницкого. У него такой гордый и храбрый вид… Очень рад; я люблю врагов, хотя не по-христиански. Они меня забавляют, волнуют мне кровь.»
— 5 июня

Тем временем, в городе уже разошлись слухи о помолвке Печорина и княжны Мэри:

Ко мне зашел Вернер.
— Правда ли, — спросил он, — что вы женитесь на княжне Лиговской?
— А что?
— Весь город говорит; все мои больные заняты этой важной новостью, а уж эти больные такой народ: все знают!
— 7 июня

Печорин понимает, что это дело рук Грушницкого, и намеревается наказать его за это:

«Из слов его я заметил, что про меня и княжну уж распущены в городе разные дурные слухи: это Грушницкому даром не пройдет!»
— 7 июня


Кисловодск


В период ухаживаний за княжной Мэри, Печорин встречает в Пятигорске и свою бывшую возлюбленную Веру. Она живет с мужем по соседству с Лиговскими, и Печорин может видеться с ней, лишь прикрываясь дружбой с княгиней и ее дочерью.

Когда Вера уезжает в Кисловодск, Печорин отправляется следом за ней. Но перед отъездам он ощущает странное чувство по отношению к Мэри, и на секунду допускает, что мог в нее влюбиться:

«Возвратясь домой, я заметил, что мне чего-то недостает. Я не видал ее! Она больна! Уж не влюбился ли я в самом деле?.. Какой вздор!»
— 6 июня

Следующие несколько дней Печорин живет в Кисловодске и тайно встречается с Верой. Но, услышав стук кареты Лиговских, он вновь что-то почувствовал:

«Наконец они приехали. Я сидел у окна, когда услышал стук их кареты: у меня сердце вздрогнуло… Что же это такое? Неужто я влюблен? Я так глупо создан, что этого можно от меня ожидать.»
— 11 июня

Вечером следующего дня они поехали на скалу под названием «Кольцо», смотреть на закат. На обратном пути, переправляясь через горную речку, у Мэри закружилась голова, и она чуть не упала с лошади, но Печорин поймал ее, и поцеловал в щеку:

Мы были уж на середине, в самой быстрине, когда она вдруг на седле покачнулась. «Мне дурно!» — проговорила она слабым голосом… Я быстро наклонился к ней, обвил рукою ее гибкую талию. «Смотрите наверх! — шепнул я ей, — это ничего, только не бойтесь; я с вами».
Ей стало лучше; она хотела освободиться от моей руки, но я еще крепче обвил ее нежный мягкий стан; моя щека почти касалась ее щеки; от нее веяло пламенем.
— Что вы со мною делаете? Боже мой!..
Я не обращал внимания на ее трепет и смущение, и губы мои коснулись ее нежной щечки; она вздрогнула, но ничего не сказала; мы ехали сзади; никто не видал.
— 12 июня

После этого княжна фактически признается ему в любви, но Печорин с ней холоден:

Ваш дерзкий поступок… я должна, я должна вам его простить, потому что позволила… Отвечайте, говорите же, я хочу слышать ваш голос!.. — В последних словах было такое женское нетерпение, что я невольно улыбнулся; к счастию, начинало смеркаться. Я ничего не отвечал.
— Вы молчите? — продолжала она, — вы, может быть, хотите, чтоб я первая вам сказала, что я вас люблю?..
Я молчал…
— Хотите ли этого? — продолжала она, быстро обратясь ко мне… В решительности ее взора и голоса было что-то страшное…
— Зачем? — отвечал я, пожав плечами.
Она ударила хлыстом свою лошадь и пустилась во весь дух по узкой, опасной дороге; это произошло так скоро, что я едва мог ее догнать, и то, когда она уж она присоединилась к остальному обществу.
— 12 июня


На следующее утро они снова встретились. Девушка пыталась понять причину странного поведения Печорина. Она предполагает, что разжалованный офицер стесняется своего положения, и боится что княгиня не отдаст за него дочь, но Печорин сознается, что просто не любит ее:

Поутру я встретил княжну у колодца.
— Вы больны? — сказала она, пристально посмотрев на меня.
— Я не спал ночь.
— И я также… я вас обвиняла… может быть, напрасно? Но объяснитесь, я могу вам простить все…
— Все ли?..
— Все… только говорите правду… только скорее… Видите ли, я много думала, старалась объяснить, оправдать ваше поведение; может быть, вы боитесь препятствий со стороны моих родных… это ничего; когда они узнают… (ее голос задрожал) я их упрошу. Или ваше собственное положение… но знайте, что я всем могу пожертвовать для того, которого люблю… О, отвечайте скорее, сжальтесь… Вы меня не презираете, не правда ли? Она схватила меня за руки. Княгиня шла впереди нас с мужем Веры и ничего не видала; но нас могли видеть гуляющие больные, самые любопытные сплетники из всех любопытных, и я быстро освободил свою руку от ее страстного пожатия.
— Я вам скажу всю истину, — отвечал я княжне, — не буду оправдываться, ни объяснять своих поступков; я вас не люблю… Ее губы слегка побледнели…
— Оставьте меня, — сказала она едва внятно.
Я пожал плечами, повернулся и ушел.
— 12 июня


Месть Грушницкого


После вечернего разговора с Мэри, Печорин поехал в горы «развеять мысли», и случайно стал свидетелем разговора шайки Грушницкого. Желая отомстить они придумывают план: Грушницкий должен вызвать Печорина на дуэль, рассчитывая, что последний струсит. Таким образом они рассчитывают опозорить его:

«А вот слушайте: Грушницкий на него особенно сердит — ему первая роль! Он придерется к какой-нибудь глупости и вызовет Печорина на дуэль… Погодите; вот в этом-то и штука… Вызовет на дуэль: хорошо! Все это — вызов, приготовления, условия — будет как можно торжественнее и ужаснее, — я за это берусь; я буду твоим секундантом, мой бедный друг! Хорошо! Только вот где закорючка: в пистолеты мы не положим пуль. Уж я вам отвечаю, что Печорин струсит — на шести шагах их поставлю, черт возьми!»
— 12 июня

Грушницкий утверждает, что желает лишь показать всем истинную натуру Печорина, а его любовь к Мэри здесь ни при чем:

— Грушницкий на него зол за то, что он отбил у него княжну, — сказал кто-то.
— Вот еще что вздумали! Я, правда, немножко волочился за княжной, да и тотчас отстал, потому что не хочу жениться, а компрометировать девушку не в моих правилах.
— 12 июня

Вскоре Печорина ночью застают спускающегося с балкона княжны, пока все были на концерте. На самом деле он выбирался из квартиры своей давней возлюбленной Веры, жившей по соседству с Лиговскими. Грушницкий решает, что Печорин тайно посещал Мэри, и рассказывает об этом окружающим. Офицеру ни чего не остается кроме как вызвать обидчика на дуэль. Он не может рассказать, что на самом деле посещал Веру, так как она была замужем.

— Прошу вас, — продолжал я тем же тоном, — прошу вас сейчас же отказаться от ваших слов; вы очень хорошо знаете, что это выдумка. Я не думаю, чтобы равнодушие женщины к вашим блестящим достоинствам заслуживало такое ужасное мщение. Подумайте хорошенько: поддерживая ваше мнение, вы теряете право на имя благородного человека и рискуете жизнью.
— 15 июня

На дуэли, разгадав замысел Грушницкого и его секундантов зарядивших только один пистолет, он убивает противника. Его друг, доктор Вернер, помогает обставить это как несчастный случай, но в городе разошлись слухи о дуэли. В итоге Печорина отправляют служить в крепость в горах. Перед отъездом он навещает Лиговских в их квартире. Мэри находилась в очень плохом состоянии — она впала в депрессию и ослабла до того, что с трудом стояла на ногах. Княгиня уверена, что офицер заступился за честь ее дочери, и согласна на их брак, даже несмотря на его «незавидное положение»:

«Вы защитили дочь мою от клеветы, стрелялись за нее, — следственно, рисковали жизнью… Не отвечайте, я знаю, что вы в этом не признаетесь, потому что Грушницкий убит (она перекрестилась). Бог ему простит — и, надеюсь, вам также!.. Это до меня не касается, я не смею осуждать вас, потому что дочь моя хотя невинно, но была этому причиною. Она мне все сказала… я думаю, все: вы изъяснились ей в любви… она вам призналась в своей (тут княгиня тяжело вздохнула). Но она больна, и я уверена, что это не простая болезнь! Печаль тайная ее убивает; она не признается, но я уверена, что вы этому причиной… Послушайте: вы, может быть, думаете, что я ищу чинов, огромного богатства, — разуверьтесь! я хочу только счастья дочери. Ваше теперешнее положение незавидно, но оно может поправиться: вы имеете состояние; вас любит дочь моя, она воспитана так, что составит счастие мужа, — я богата, она у меня одна… Говорите, что вас удерживает?.. Видите, я не должна бы была вам всего этого говорить, но я полагаюсь на ваше сердце, на вашу честь; вспомните, у меня одна дочь… одна…»

Печорин ничего не отвечает княгине, но просит личной встречи с Мэри. Ожидая ее Печерин испытывает сильное волнение, но не может найти даже искры любви к ней. Ее измученный вид вызывает у него лишь жалость. Он еще раз признается Мэри, что лишь играл с ее чувствами, и услышав в ответ «я вас ненавижу», уезжает из города на новое место службы:

«Это становилось невыносимо: еще минута, и я бы упал к ногам ее.
— Итак, вы сами видите, — сказал я сколько мог твердым голосом и с принужденной усмешкой, — вы сами видите, что я не могу на вас жениться, если б вы даже этого теперь хотели, то скоро бы раскаялись. Мой разговор с вашей матушкой принудил меня объясниться с вами так откровенно и так грубо; я надеюсь, что она в заблуждении: вам легко ее разуверить. Вы видите, я играю в ваших глазах самую жалкую и гадкую роль, и даже в этом признаюсь; вот все, что я могу для вас сделать. Какое бы вы дурное мнение обо мне ни имели, я ему покоряюсь… Видите ли, я перед вами низок. Не правда ли, если даже вы меня и любили, то с этой минуты презираете?
Она обернулась ко мне бледная, как мрамор, только глаза ее чудесно сверкали.
— Я вас ненавижу… — сказала она.
Я поблагодарил, поклонился почтительно и вышел.»


2024 © TheOcrat (Феократ) Quotes — мудрость человечества в лаконичных цитатах и афоризмах.
Использование материалов сайта допускается при указании ссылки на источник.
Цитаты
author24 logo