«Поздравь меня, — воскликнул вдруг Базаров, — сегодня двадцать второе июня, день моего ангела. Посмотрим, как-то он обо мне печется. Сегодня меня дома ждут, — прибавил он, понизив голос… — Ну, подождут, что за важность!»
— Глава XV
— Глава XV
Цитаты характеризующие отношение Базарова к родителям
В начале романа, 20 мая, Евгений Базаров приезжает вместе со своим другом, Аркадием Кирсановым, прибывает в имение Кирсановых. Аркадий говорит своему дяде, что его спутник заехал к ним по дороге к отцу, проживающему в 80 верстах (85 км) от Кирсановых:
— Долго он у нас прогостит?
— Как придется. Он заехал сюда по дороге к отцу.
— А отец его где живет?
— В нашей же губернии, верст восемьдесят отсюда. У него там небольшое именьице. Он был прежде полковым доктором.
— Глава V
— Как придется. Он заехал сюда по дороге к отцу.
— А отец его где живет?
— В нашей же губернии, верст восемьдесят отсюда. У него там небольшое именьице. Он был прежде полковым доктором.
— Глава V
Тем не менее, Базаров не торопится к отцу. Лишь спустя почти месяц он зовет Аркадия «поболтаться» дней пять-шесть в городе, а после планирует навестить родителей:
«Нет, надо к отцу проехать. Ты знаешь, он от *** в тридцати верстах. Я его давно не видал, и мать тоже; надо стариков потешить. Они у меня люди хорошие, особенно отец: презабавный. Я же у них один.»
— Глава XI
— Глава XI
В городе друзья знакомятся с Анной Одинцовой, и она приглашает их в свое имение, в Никольское. Через три дня они едут к ней в гости. Перед отъездом Базаров вспоминает, что в этот день, 22-го июня, должен был навестить родителей, но тут же произносит: «подождут, что за важность».
«Сегодня меня дома ждут, — прибавил он, понизив голос… — Ну, подождут, что за важность!»
— Глава XV
— Глава XV
Следующие две недели друзья проводят в гостях у Одинцовой, до тех пор пока их не навещает приказчик отца Базарва - Тимофеич. Он делает вид, что заглянул по пути, но на самом деле его послал барин чтобы разведать о сыне:
— Зачем пожаловал? За мной, что ль, прислали?
— Помилуйте, батюшка, как можно! — залепетал Тимофеич (он вспомнил строгий наказ, полученный от барина при отъезде). — В город по господским делам ехали да про вашу милость услыхали, так вот и завернули по пути, то есть — посмотреть на вашу милость… а то как же можно беспокоить!
— Ну, не ври, — перебил его Базаров. — В город тебе разве здесь дорога?
Тимофеич помялся и ничего не отвечал.
— Отец здоров?
— Слава Богу-с.
— И мать?
— И Арина Власьевна, слава тебе, Господи.
— Ждут меня небось?
Старичок склонил набок свою крошечную головку.
— Ах, Евгений Васильевич, как не ждать-то-с! Верите ли Богу, сердце изныло на родителей на ваших глядючи.
— Ну, хорошо, хорошо! не расписывай. Скажи им, что скоро буду.
— Глава XVII
— Помилуйте, батюшка, как можно! — залепетал Тимофеич (он вспомнил строгий наказ, полученный от барина при отъезде). — В город по господским делам ехали да про вашу милость услыхали, так вот и завернули по пути, то есть — посмотреть на вашу милость… а то как же можно беспокоить!
— Ну, не ври, — перебил его Базаров. — В город тебе разве здесь дорога?
Тимофеич помялся и ничего не отвечал.
— Отец здоров?
— Слава Богу-с.
— И мать?
— И Арина Власьевна, слава тебе, Господи.
— Ждут меня небось?
Старичок склонил набок свою крошечную головку.
— Ах, Евгений Васильевич, как не ждать-то-с! Верите ли Богу, сердце изныло на родителей на ваших глядючи.
— Ну, хорошо, хорошо! не расписывай. Скажи им, что скоро буду.
— Глава XVII
Первый приезд Базарова
После этого Базаров едет к родителям, и берет с собой Аркадия. Родители с радостью встречают сына и его друга. не в силах сдержать слез:
«Старушка высморкалась и, нагиная голову то направо, то налево, тщательно утерла один глаз после другого. — Извините вы меня. Ведь я так и думала, что умру, не дождусь моего го… о… о… лубчика.
— А вот и дождались, сударыня, — подхватил Василий Иванович.»
— Глава XX
— А вот и дождались, сударыня, — подхватил Василий Иванович.»
— Глава XX
Но так как Евгений не любит проявления чувств, отец старается сдерживать свои эмоции, и старается успокоить свою супругу:
«Вы меня совершенно осчастливили, — промолвил он, не переставая улыбаться, — я должен вам сказать, что я… боготворю моего сына; о моей старухе я уже не говорю: известно — мать! но я не смею при нем выказывать свои чувства, потому что он этого не любит. Он враг всех излияний; многие его даже осуждают за такую твердость его нрава и видят в ней признак гордости или бесчувствия; но подобных ему людей не приходится мерить обыкновенным аршином, не правда ли?»
— Глава XXI
— Глава XXI
Выясняется, что Евгений Базаров уже три года не видел родителей:
— Ну, красавчик не красавчик, — заметил Василий Иванович, — а мужчина, как говорится: оммфе [настоящий, стоящий мужчина]. А теперь, я надеюсь, Арина Власьевна, что, насытив свое материнское сердце, ты позаботишься о насыщении своих дорогих гостей, потому что, тебе известно, соловья баснями кормить не следует.
Старушка привстала с кресел.
— Сию минуту, Василий Иваныч, стол накрыт будет, сама в кухню сбегаю и самовар поставить велю, все будет, все. Ведь три года его не видала, не кормила, не поила, легко ли?
— Глава XX
Старушка привстала с кресел.
— Сию минуту, Василий Иваныч, стол накрыт будет, сама в кухню сбегаю и самовар поставить велю, все будет, все. Ведь три года его не видала, не кормила, не поила, легко ли?
— Глава XX
Василий Базаров рассказывает Аркадию, что любит и гордится своим сыном Евгением, и ничего не жалел для его воспитания:
«А я, Аркадий Николаич, не только боготворю его, я горжусь им, и все мое честолюбие состоит в том, чтобы со временем в его биографии стояли следующие слова: „Сын простого штаб-лекаря, который, однако, рано умел разгадать его и ничего не жалел для его воспитания…“ — Голос старика перервался.»
— Глава XXI
— Глава XXI
Базаров также говорит другу, что любит родителей:
— Ты видишь, какие у меня родители. Народ не строгий.
— Ты их любишь, Евгений?
— Люблю, Аркадий!
— Они тебя так любят!
— Глава XXI
— Ты их любишь, Евгений?
— Люблю, Аркадий!
— Они тебя так любят!
— Глава XXI
«Одно скучно — мать у меня такая сердобольная: коли брюха не отрастил да не ешь десять раз на день, она и убивается. Ну, отец ничего, тот сам был везде, и в сите и в решете.»
— Глава XIX
— Глава XIX
Василий Иванович ничего не жалеет для своего сына:
«Василий Иванович уже не упомянул о том, что каждое утро, чуть свет, стоя о босу ногу в туфлях, он совещался с Тимофеичем и, доставая дрожащими пальцами одну изорванную ассигнацию за другою, поручал ему разные закупки, особенно налегая на съестные припасы и на красное вино, которое сколько можно было заметить, очень понравилось молодым людям»
— Глава XXI
— Глава XXI
Он дает сыну полную свободу:
«Главное — свобода; это мое правило… не надо стеснять… не…»
— Глава XXI
— Глава XXI
Базаров провел у родителей всего 3 дня, после чего сказал Аркадию, что возвращается в имение Кирсановых:
«— Нет! — говорил он на следующий день Аркадию, — уеду отсюда завтра. Скучно; работать хочется, а здесь нельзя. Отправлюсь опять к вам в деревню; я же там все свои препараты оставил. У вас, по крайней мере, запереться можно. А то здесь отец мне твердит: «Мой кабинет к твоим услугам — никто тебе мешать не будет»; а сам от меня ни на шаг. Да и совестно как-то от него запираться. Ну и мать тоже. Я слышу, как она вздыхает за стеной, а выйдешь к ней — и сказать ей нечего.»
— Глава XXI
— Глава XXI
Отец очень опечалился узнав, что сын так скоро уезжает, но Базаров пообещал вернуться в ближайшее время:
«— Ты уезжаешь?
— Да... мне нужно. Распорядись, пожалуйста, насчет лошадей.
— Хорошо... — залепетал старик, — на подставу... хорошо... только... только... Как же это?
— Мне нужно съездить к нему на короткое время. Я потом опять сюда вернусь.
— Да! На короткое время... Хорошо. — Василий Иванович вынул платок и, сморкаясь, наклонился чуть не до земли. — Что ж? это... все будет. Я было думал, что ты у нас... подольше. Три дня... Это, это, после трех лет, маловато; маловато, Евгений!»
— Глава XXI
— Да... мне нужно. Распорядись, пожалуйста, насчет лошадей.
— Хорошо... — залепетал старик, — на подставу... хорошо... только... только... Как же это?
— Мне нужно съездить к нему на короткое время. Я потом опять сюда вернусь.
— Да! На короткое время... Хорошо. — Василий Иванович вынул платок и, сморкаясь, наклонился чуть не до земли. — Что ж? это... все будет. Я было думал, что ты у нас... подольше. Три дня... Это, это, после трех лет, маловато; маловато, Евгений!»
— Глава XXI
Понимая, что новость об отъезде сына станет для матери настоящим горем, в тот вечер Василий Иванович даже не стал сообщать ей эту печальную новость:
«— Ты от Енюши? Знаешь ли, я боюсь: покойно ли ему спать на диване? Я Анфисушке велела положить ему твой походный матрасик и новые подушки; я бы наш пуховик ему дала, да он, помнится, не любит мягко спать.
— Ничего, матушка, не беспокойся. Ему хорошо. Господи, помилуй нас грешных, — продолжал он вполголоса свою молитву. Василий Иванович пожалел свою старушку; он не захотел сказать ей на ночь, какое горе ее ожидало.»
— Глава XXI
— Ничего, матушка, не беспокойся. Ему хорошо. Господи, помилуй нас грешных, — продолжал он вполголоса свою молитву. Василий Иванович пожалел свою старушку; он не захотел сказать ей на ночь, какое горе ее ожидало.»
— Глава XXI
Отъезд сына и вправду стал для стариков настоящим несчастьем. Отец храбрился, но его взгляд избегал сына, а мать тихо плакала. Они вновь остались одни:
«...когда старички остались одни в своем, тоже как будто внезапно съежившемся и подряхлевшем доме, — Василий Иванович, еще за несколько мгновений молодцевато махавший платком на крыльце, опустился на стул и уронил голову на грудь. «Бросил, бросил нас, — залепетал он, — бросил; скучно ему стало с нами. Один как перст теперь, один!» — повторил он несколько раз и каждый раз выносил вперед свою руку с отделенным указательным пальцем. Тогда Арина Власьевна приблизилась к нему и, прислонив свою седую голову к его седой голове, сказала: «Что делать, Вася! Сын — отрезанный ломоть. Он что сокол: захотел — прилетел, захотел — улетел; а мы с тобой, как опенки на дупле, сидим рядком и ни с места. Только я останусь для тебя навек неизменно, как и ты для меня».»
— Глава XXI
— Глава XXI
Второй приезд Базарова
В следующий раз Базаров приехал к родителям после того как навсегда расстался с уже бывшим другом Аркадием. Родители очень обрадовались внезапному приезду сына:
«Старики Базаровы тем больше обрадовались внезапному приезду сына, чем меньше они его ожидали. Арина Власьевна до того переполошилась и взбегалась по дому, что Василий Иванович сравнил ее с «куропатицей»: куцый хвостик ее коротенькой кофточки действительно придавал ей нечто птичье. А сам он только мычал да покусывал сбоку янтарчик своего чубука да, прихватив шею пальцами, вертел головою, точно пробовал, хорошо ли она у него привинчена, и вдруг разевал широкий рот и хохотал безо всякого шума.»
— Глава XXVII
— Глава XXVII
Он сказал, что проведет у них шесть недель, и попросил отца не мешать ему работать:
«Я к тебе на целых шесть недель приехал, старина, — сказал ему Базаров, — я работать хочу, так ты уж, пожалуйста, не мешай мне.»
— Глава XXVII
— Глава XXVII
Старики пытаются подстроиться под сына, боясь что надоедят ему, и он снова уедет:
Поместив сына по-прежнему в кабинет, он только что не прятался от него и жену свою удерживал от всяких лишних изъяснений нежности. «Мы, матушка моя, — говорил он ей, — в первый приезд Енюшки ему надоедали маленько: теперь надо быть умней». Арина Власьевна соглашалась с мужем, но немного от этого выигрывала, потому что видела сына только за столом и окончательно боялась с ним заговаривать. «Енюшенька! — бывало, скажет она, — а тот еще не успеет оглянуться, как уж она перебирает шнурками ридикюля и лепечет: «Ничего, ничего, я так», — а потом отправится к Василию Ивановичу и говорит ему, подперши щеку: «Как бы, голубчик, узнать: чего Енюша желает сегодня к обеду, щей или борщу?» — «Да что ж ты у него сама не спросила?» — «А надоем!»
— Глава XXVII
— Глава XXVII
Со временем Базаров-младший стал помогать отцу в его лекарской работе. Осчастливленный отец радовался даже насмешкам сына:
«Однажды, в его присутствии, Василий Иванович перевязывал мужику раненую ногу, но руки тряслись у старика, и он не мог справиться с бинтами; сын ему помог и с тех пор стал участвовать в его практике, не переставая в то же время подсмеиваться и над средствами, которые сам же советовал, и над отцом, который тотчас же пускал их в ход. Но насмешки Базарова нисколько не смущали Василия Ивановича; они даже утешали его. Придерживая свой засаленный шлафрок двумя пальцами на желудке и покуривая трубочку, он с наслаждением слушал Базарова, и чем больше злости было в его выходках, тем добродушнее хохотал, выказывая все свои черные зубы до единого, его осчастливленный отец.»
— Глава XXVII
— Глава XXVII
Он искренне гордился мастерством сына и хвалился им:
«Да, да, — говорил он какой-нибудь бабе в мужском армяке и рогатой кичке, вручая ей стклянку гулярдовой воды или банку беленной мази, – ты, голубушка, должна ежеминутно бога благодарить за то, что сын мой у меня гостит: по самой научной и новейшей методе тебя лечат теперь, понимаешь ли ты это? Император французов, Наполеон, и тот не имеет лучшего врача»
— Глава XXVII
— Глава XXVII
Но продлилась эта идиллия не долго. Однажды вскрывая труп крестьянина Базаров случайно поранился, и заразился тифом, смертельной инфекцией. Вскоре он замечает симптомы и понимает, что скоро умрет. Он аккуратно признается отцу, что поранился при вскрытии зараженного, и отец сразу же понимает, что его сын смертельно болен.
«Молись, Арина, молись! — простонал он, — наш сын умирает.»
— Глава XXVII
— Глава XXVII
Уже пред смертью Базаров говорит что таких людей как его родители в «большом свете» не сыскать:
«Отец вам будет говорить, что вот, мол, какого человека Россия теряет… Это чепуха; но не разуверяйте старика. Чем бы дитя ни тешилось… вы знаете. И мать приласкайте. Ведь таких людей, как они, в вашем большом свете днем с огнем не сыскать…»
— Глава XXVII
— Глава XXVII
Убитым горем родителям остается только молиться у могилы сына.
«Неужели их молитвы, их слезы бесплодны? Неужели любовь, святая, преданная любовь не всесильна?»
— Глава XXVIII
— Глава XXVIII
Старики-родители на могиле сына.
Иллюстрация В.Г. Перова, 1874.
