Я правду об тебе порасскажу такую,
Что хуже всякой лжи. Вот, брат, рекомендую.

Нельзя не пожалеть, что с эдаким умом...

Ум с сердцем не в ладу

Душа здесь у меня каким-то горем сжата,
И в многолюдстве я потерян, сам не свой.
Нет! недоволен я Москвой.

Когда в делах — я от веселий прячусь,
Когда дурачиться — дурачусь,
А смешивать два эти ремесла
Есть тьма искусников, я не из их числа.

Ба! знакомые всё лица!

Времен очаковских и покоренья Крыма

С такими чувствами, с такой душою
Любим!... Обманщица смеялась надо мною.

И впрямь с ума сойдешь от этих, от одних,
От пансионов, школ, лицеев, как бишь их,
Да от ланкарточных взаимных обучений.

Мне завещал отец:
Во-первых, угождать всем людям без изъятья —
Хозяину, где доведется жить,
Начальнику, с кем буду я служить,
Слуге его, который чистит платья,
Швейцару, дворнику, для избежанья зла,
Собаке дворника, чтоб ласкова была.

Фельдфебеля в Волтеры дам

Судьба любви — играть ей в жмурки

Велите ж мне в огонь: пойду как на обед

Бегу, не оглянусь, пойду искать по свету,
Где оскорбленному есть чувству уголок!

К военным людям так и льнут, А потому, что патриотки.

Прошедшего житья подлейшие черты.

Ну! люди в здешней стороне!
Она к нему, а он ко мне.

Молчалин! — Кто другой так мирно все уладит!
Там моську вовремя погладит!
Тут в пору карточку вотрет!
В нем Загорецкий не умрет.

За третье августа; засели мы в траншею:
Ему дан с бантом, мне на шею.

Губители карманов и сердец!

Возбудит малость их, и малость утишит.

Рассудку вопреки, наперекор стихиям

Я езжу к женщинам, да только не за этим.

Чтоб умный, бодрый наш народ
Хотя по языку нас не считал за немцев.